Часть 7

Не обошла старика и могущественная театральная слава, и многие даже знаменитые артисты резко высказались друг против друга за право представлять Илью Ильича на сцене. Скульпторы никак не могли прийти к соглашению из-за бронзовой скульптуры Ильи Ильича, которая должна была стать венцом всех скульптур. Композиторы… композиторы тоже служили Илье Ильичу и искусству. На свет вытаскивались нянечки и кормилицы Ильи Ильича, родственники и прародственники из таких глубин, заглянуть в которые просто немыслимо, однако некоторые заглядывали, находя живительные источники, питавшие Илью Ильича. Оказались у Ильи Ильича и дети. Они приходили со внуками и правнуками. Пришлось ввести специальные родственные часы приема, секретарей в

Не обошла старика и могущественная театральная слава, и многие даже знаменитые артисты резко высказались друг против друга за право представлять Илью Ильича на сцене. Скульпторы никак не могли прийти к соглашению из-за бронзовой скульптуры Ильи Ильича, которая должна была стать венцом всех скульптур. Композиторы… композиторы тоже служили Илье Ильичу и искусству. На свет вытаскивались нянечки и кормилицы Ильи Ильича, родственники и прародственники из таких глубин, заглянуть в которые просто немыслимо, однако некоторые заглядывали, находя живительные источники, питавшие Илью Ильича. Оказались у Ильи Ильича и дети. Они приходили со внуками и правнуками. Пришлось ввести специальные родственные часы приема, секретарей в белых костюмах. Дети Ильи Ильича устраивали скандалы, если Илья Ильич не признавал их, интриговали против секретарей в белых костюмах и в конце концов изжили их, оставив Илью Ильича на попечение родственных чувств. К этому времени Илья Ильич стал чем-то похожим на мужа всех жен, отца всех детей, дедушку и прадедушку всех внуков и правнуков. Илья Ильич перерос человека заграничного рода Давида, отнял у него славу, на что посрамленный Давид, если б умел говорить, высказал бы ему много разных слов. Величественная тень Ильи Ильича достигла самых отдаленных окраин планеты. Имя Ильи Ильича профессора, оригинала… выражалось во всех ученных степенях и научных областях. За его именем находились в очереди. Он становился похожим на пророка, перст которого с удивительной быстротой ввергался во все стороны человеческой жизни.

Впрочем, находились и такие, что распространили слухи о вздорном характере Ильи Ильича, который требовал, чтобы его называли Ваше превосходительство», «Ваше высочество», «Ваше сиятельство», который хотел стать императором, фельдмаршалом и якобы посягал даже на фараона Рамзеса Великого. Находились и другие, которые удивлялись странным попыткам Ильи Ильича, становившегося все яростней в своем сопротивлении славе, так что его подготовка к показу занимала недели, а то и месяцы, в течение которых старика приходилось увещевать, уговаривать, брызгать святой водой и прибегать даже к новейшим средствам гипноза и знаменитым иностранным специалистам, хранитель музея объяснил великими странностями величайшего человека, ставшего в такой ряд… Хранитель музея давал понять, что нет еще такого слова, которое смогло бы выразить все величие Ильи Ильича.

Чтобы как-то успокоить и усмирить Илью Ильича, хранитель музея пускался во всякого рода изобретательства. Он вернул старику его любимого кота Степана и мышей, живших со сторожем в сторожке, но сбежавших на самый конец города, напуганных небывалыми происшествиями. Но Степан, мыши и Илья Ильич яростно набрасывались на сподвижников, кусали их, и хранитель музея прибегал к успокаивающим действиям. Степан, мыши и Илья Ильич засыпали, и величественная спина земного провидения во всем белом вновь открывалась посетителям музея, вдоволь перед этим налюбовавшимся знаменитой шашкой и даже насмеявшимся над Давидом, поза которого, как утверждали, становилась все более невзрачной и невеличественной, а лицо угрюмым, словно он собирался бежать из музея.