Генеалогия «от модернизма»

Оно предрасполагает к негативной оценке «бурных 60-х». А вот Ф. Боноски, отнюдь не затушевы­вая противоречий движения протеста, подчеркивает связь не­которых феноменов молодежной культуры с «красными 30-ми». Не принимая на веру анафему, которой «новые левые» неодно­кратно предавали левых «старых», американский коммунист анализирует их подлинное взаимодействие. Так, например, под­вергнув критике крайности театрального «неоавангардизма», Ф. Боноски подчеркивает: «И все же существовал другой аван­гард, корни которого уходили в социальный театр 30-х — начала 50-х годов. В 60-е годы он выступал против преступлений и бес­чинств, совершаемых Соединенными Штатами во Вьетнаме. Временами этот театр использовал технику «другого» театра, внешне их форма совпадала. Но его основная линия была абсо­лютно ясна: он выступал против войны, и при этом с четко выраженных антикапиталистических позиций» 2.

Здесь автор одновременно фиксирует важную грань собствен­но художественного процесса — «совпадение по форме» явлений различной идейной направленности (в данном случае «псевдо­новаторства» и подлинно социального искусства) — и выявляет преемственность прогрессивных традиций от 30-х годов к 60-м. Отсюда и характерные для марксистской общественно-полити­ческой мысли правомерные параллели между 30-ми и 60-ми го­дами, поскольку в оба эти периода отрицание буржуазной си­стемы ценностей стало ведущей тенденцией культурного про­цесса. Постоянство и неоднозначность процессов наследования культуры прослеживается и на протяжении трех последних де­сятилетий, в масштабах истории искусств срока относительно небольшого. При всех метаморфозах, порождаемых ускорением современного художественного развития, в это время продолжа­ли работать одни и те же художники, не прекращаясь, шла борьба между различными художественными направлениями, более или менее очевидно проявлялись внутренние взаимодей­ствия художественного процесса.