Сознание консервативных оппонентов

Особенностью новой, заявившей о себе в 70-х годах крити­ческой ориентации в контркультуры являются их попытки расценить леворадикаль­ный протест лишь как особого рода «эстетский синдром», как эстетизированную разновидность групповой психотерапии, кол­лективного изживания «интеллигентского невротизма» и психи­ческих заболеваний «интеллигентов-недоучек», которые, потеряв способность к научной и художественной деятельности, ищут средств самовыражения в мире политического насилия. Заметим попутно, что как раз в этой связи в западных буржуазно-апологетических кругах сегодня все чаще раздаются требования об осуществлении репрессивной «социализации» художественной и гуманитарной интеллигенции как потенциальной носительни­цы «вируса бунтарства». Нужно сказать, что эти новые критические интерпретации контркультуры не лишены и некоторых реальных оснований. Если теория «конфликта поколений» основывалась на факте возрастного состава новых левых, а теория «бунта неадаптиро­ванных» исходила из их критики техницистского сознания и технократических методов социального управления, то новые критические мотивы как будто бы исходят из социального соста­ва и профессиональной ориентации многих членов «новой оппо­зиции». Если прежде «новых левых» часто обвиняли в дикарстве и вандализме, забвении идеалов западной цивилизации в стихии чувственной аффектации, то сегодня в движении протеста его буржуазные оппоненты обнаруживают уже проявления изо­щренной «интеллигентщины». В духе русского «веховства» в западной критической литературе появляются рассуждения об «интеллигентской революции», о «радикализме интеллигентских идей» и т. п. В то же время в этой новой интерпретации контр­культуры как «эстетского синдрома» соседствуют такие неожи­данные характеристики, как «рефлексивность» и «невротизм», «созерцательность» и «эстетство», «спонтанность» и «театраль­ность».