В поисках Цацы (Часть 33)

А его друг Стасик еще на свадьбе с укором сказал:

— Не надо тебе, Вадик, жениться на ребенке!

Как Вадим мечтал об отпуске у моря с женой и с друзьями, тем более теперь, когда появилась машина! Туркины так гордились новым зеленым «москвичом», приобретенным на имя тестя — очередника, ветерана войны. Деньги на машину Стас зарабатывал в течение трех лет — вербовался на лесозаготовки на Север в летние отпуска. Но неприятности начались с самого начала пути. Стас, новичок-водитель, нервничал, впервые решившись проехать полторы тысячи километров с перегруженной машиной: канистры с бензином и вещи на

А его друг Стасик еще на свадьбе с укором сказал:

— Не надо тебе, Вадик, жениться на ребенке!

Как Вадим мечтал об отпуске у моря с женой и с друзьями, тем более теперь, когда появилась машина! Туркины так гордились новым зеленым «москвичом», приобретенным на имя тестя — очередника, ветерана войны. Деньги на машину Стас зарабатывал в течение трех лет — вербовался на лесозаготовки на Север в летние отпуска. Но неприятности начались с самого начала пути. Стас, новичок-водитель, нервничал, впервые решившись проехать полторы тысячи километров с перегруженной машиной: канистры с бензином и вещи на две семьи. Машина в дороге часто ломалась. К тому же Цаца, тихая и покладистая дома, всю дорогу почему-то капризничала: то ей жарко — откройте окна, то ей, наоборот, дует — закройте, то она просит остановиться, купить воды попить, то ей, наоборот, надо срочно в туалет, или остановите — ее укачивает. Туркины злились, особенно жена друга. Обстановка совершенно накалилась после того, как на придорожном овощном рынке, где одна из торговок, кивая на Цацу, похожую на девочку-подростка, крикнула бездетной Лене Туркиной:

— Мамаша, купи дочке семочек!

Друзья их высадили в Ялте, где Вадиму пришлось озаботиться съемом комнаты. (Раньше, когда он ездил с друзьями к морю, этим всегда занимались Туркины, а Вадим был при них.) После неудачной попытки они сели на автобус и приехали в Судак, где все дорожные неприятности забылись, и жена Вадима превратилась в прежнюю Кису Нинон.

И вот теперь корабль его семейного счастья чуть не затонул у Черноморского побережья Крыма. Вадим много размышлял о том, что произошло с ним в Крыму. И не мог найти объяснения. Какое-то наваждение! И вправду говорят: бес попутал!

На призыв мой тайный, страстный,

О, друг мой прекрасный,

Выйди на балкон.

Как красив свод неба атласный

И звездный и ясный

Струн печален звон…

8

Цаца вернулась в Москву с твердым намерением уйти от мужа.

Но не получилось — не успела! Да и некуда было уходить! Не на улицу же!

Мать сказала Цаце, что ее возвращение в квартиру на Войковскую не понравится Леве-отчиму и что нечего осложнять всем жизнь. Цаца кинулась к тете Ветте, та предложила ей снять комнату, пообещала похлопотать и даже помочь деньгами. Ужасно то, что Цаца никому не могла объяснить причину своего разрыва с мужем.

Время шло. Вадим не появлялся и не звонил. Он поселился у друга Стасика, пока его жена оставалась в Крыму, где она лечилась от бесплодия в санатории «Саки».

И все-таки он застал Цацу врасплох!

Однажды он, выпив для храбрости, приехал на Солянку, открыл ночью дверь своим ключом и с каким-то мстительным сладострастием насильно овладел Цацей.

Почему она не вырвалась и не убежала? Она что, должна была выбежать ночью на улицу и оказаться жертвой случайного насильника или убийцы? Цаца, конечно, максималистка, но не настолько же она глупа! Испугалась, поколебалась, но покорилась.

В эту ночь Вадим чуть не плача уверял, что не может больше без нее жить, хочет остаться с ней навсегда, просит забыть Крым.