Трансфор­мация повествования

Этот аспект особенно ярко выступает на примере— инсценировок, экранизаций, «новелли — заций» (написания романов по фильмам) и т. п. Ретрансляция рассказов об одних и тех же событиях включает и репортажи, и «дайджесты», и комиксы, и фотороманы в окружении разного рода критико-теоретических построений. Ее подлинный диапазон простирается от устного обмена мнениями до стихии западной журналистики, одна из главных установок которой — создание новостей *. При этом газетные хроники с легкостью превраща­ются в фильм или роман, вновь возвращаясь на полосы перио­дики в рубрике такого злободневного жанра, как художествен­ная критика. В этом мнфгообразии рассказов идейно-политические и худо­жественные течения на разных этапах проявляются в различ­ных формах, интегрируются официальной системой буржуазной пропаганды или скрываются от нее в «альтернативных» и «под­польных» произведениях, вступают в острые столкновения ме­жду собой и борются за преимущественное влияние на обще­ственное мнение, то есть отстаивают право искусства на соци­альную активность. Политические идеи, нравственные (или без­нравственные) установки, те или иные общественные идеалы мигрируют со страниц книг и периодических изданий на экраны или сцены и обратно, а конечный эффект определяется их об­щественным резонансом во всех трансформациях. Разумеется, что подобное положение вещей, являющееся одним из резуль­татов научно-технической революции, дает господствующему классу широчайшие возможности для эффективного и скрытого манипулирования массами, в частности регулируя расстановку акцентов в программно плюралистической системе