Вопросы российского освободительного движения

Пусть Бельтов наиболее «ярко и целостно» воплотил в себе черты этой категории талантливых и мыслящих людей, он остается лишним человеком. Герцен не дает ответа на вопрос: что же делать? Он ставит другой вопрос: кто виноват? Прямого ответа на этот вопрос автор также не дает, но «чувствуется в романе, что виноватый стоит тут же, как некто в сером, у изголовья страдающих и гибнущих людей». Этот «некто в сером» прежде всего самодержавие, весь уклад российской действительности.

В «ИскандереГерцене» Цомак только вскользь упоминает, что на вопрос: «Что делать? » пытался ответить «другой двумя десятилетиями позже». Этот другой, конечно, Н. Чернышевский. В бумагах Цомака сохранилась такая запись: «Бельтов еще одинок, а в романе «Что делать? » борцов за лучшее будущее уже много.

У Герцена фон крепостничество, у Чернышевского же городская жизнь интеллигентного разночинца.

Бельтов уже ищет общественную работу (Онегин Печорин Чацкий обличитель), Волгин, хотя и осторожно, но работает уже у себя»93.

Таким образом, в концепции Цомака история литературного героя «лишних людей» завершается Чернышевским, т. е. образами интелигентных разночинцев, «работающих уже у себя». Надо работать у себя, хотя бы и осторожно таков пафос статьи Цомака. Конечно же, он не смог и не мог поставить коренные вопросы российского освободительного движения. Но будучи в ссылке, тоскуя по революционному действию, призывает следовать примеру Герцена, воспринять его революционное беспокойство, жажду «живого дела», находить возможность практического действия даже в условиях реакции.