Классическая западноевропейская культура

В плане этих идей Маркузе предлагает свою интерпретацию истории По его мнению, уже с древнегреческого искусства и философии чело­веческое «Я» проявило себя как «ego agens» — как агрессивный субъект, противопоставивший себя объекту и стремящийся к безраздельному господству над ним. «Природа — как его соб­ственная, так и внешняя — задавались ему как нечто, что долж­но быть завоевано» . Господство над природой (в обоих значе­ниях) выступает в западноевропейской культуре как условие самосохранения и саморазвития субъекта. Господство над чув­ственностью— «внутренней» природой человека — уже в Древ­ней Греции расценивалось как необходимый конститутивный момент разумного видения мира. «Природа» априорно воспри­нималась как нечто подвластное контролю и господству, а «деятельность» и «работа» расценивались лишь в плане «силы» в борьбе с природой. Объективный мир воспроизводится в по­строениях европейской культуры в терминах деятельного освое­ния и покорения противостоящей реальности. Разумное слово, античный Логос, как пишет Маркузе, выступает как «логика господства» над внешним и внутренним миром, познание стано­вится символом агрессии и, как в Библии, обладания. И в то же время, продолжает Маркузе, в лоне западного искусства и философской метафизики рождается необычный и в целом чуждый их духу образ единства объекта и субъекта — «бытия-в-себе-и-для-себя». Характерный, скорее, для восточной мыслительной и художественной традиции, в большей степени созерцательный, чем действенный и продуктивный, этот образ находится в противоречии с Логосом — идеей разумной и дея­тельной упорядоченности мира. Символами отношения к миру, выражаемого Логосом, оказываются уже знакомые нам образы «деятелей» — Прометея и Гермеса. Символами иного, альтерна­тивного отношения к действительности — образы Орфея и Нар­цисса, в которых находят примирение Эрос и Танатос, которые несут в себе ощущение созерцательности и мира, не нуждающе­гося в преобразовании и подчинении.