Современные привер­женцы идей греховности человека

Парадокс ситуации состоит в том, что, прирожденного неравенства, воинствующего антидемократизма и апологии «элитизма» для достижения поставленных целей вынуждены опираться отнюдь не на «элитарные» формы творчества, а на суррогаты искусст­ва, единственно способные служить широкому распространению консервативных настроений. В этом контексте наглядность и убедительность традицион­ного повествовательного образа, господствующие структуры рас­сказа, отвергающие какие бы то ни было формальные новации, определенные идейные тенденции, со времен «холодной войны» отнюдь не прекратившие своего существования, привели к то­му, что беллетристика и большой и малый экраны стали из­любленным плацдармом контрнаступления буржуазии в искус­стве. Этот аспект художественного процесса на Западе можно проследить на примере альтернативных методов разработки различных идейно-тематических пластов в русле как контр­культуры, так и «нового» консерватизма. Товарищ JI. И. Брежнев подчеркивал: «Главным критерием оценки общественной значимости любого произведения, разуме­ется, была и остается его идейная направленность»  Эта мысль, сформулированная в связи с анализом советской литературы и искусства, имеет и принципиальное общеметодологическое зна­чение. Борьба прогрессивных и реакционных тенденций в со­временном искусстве Запада в первую очередь выражается в идейной направленности творчества, в способах претворения и авторской оценке отображаемого жизненного материала. Если выше мы касались влияния форм существования раз­личных видов искусства на конфигурацию связей с идейно­политическими течениями, то в дальнейшем мы обратимся к общему рассмотрению динамики идейной борьбы в ее отражении преимущественно повествовательными художественными струк­турами. В процессе отбора и истолкования событий рассказ по­зволяет более непосредственно, чем иные формы творчества, выразить определенные идейно-нравственные установки. Смысл того или иного конкретного произведения к ним, конечно, не сводится. Он по-своему проявляется и в художественной фак­туре, неразрывно связанной, как мы видели, со специфическими ресурсами письменного слова, экрана или сцены и даже в усло­виях восприятия.