Другая отличительная черта в том, что в ее основу в качестве общефилософского и общетеоретического принципа — сознательно или неосознан­но— положен антропологический принцип. При этом антрополо­гизм заимствуется не столько из обильно цитируемых ранних произведений К. Маркса или таких его предшественников, как Ш. Фурье или Л. Фейербах, сколько из учений представителей антропологического подхода в современной буржуазной филосо­фии и эстетике. Наибольшее влияние на формирование эстети­ческой концепции контркультуры оказал фрейдовский антро­пологизм. Кроме того, в современном западном художественно-авангар­дистском сознании отчетливо прослеживаются руссоистско-нату­ралистические мотивы. В частности, это проявляется Читать далее →

В таком случае искусство, как образное познание действительности, отличается от научного лишь формой подачи своего материала. Именно так и формулирует теперь сущность искусства Белинский: «видят, что искусство и наука не одно и то же, а не видят, что их различие вовсе не в содержании, а только в способе обрабатывать данное содержание. Философ говорит силлогизмами, поэт образами. Один доказывает, другой показывает, и оба убеждают, только один логическими доводами, другой картинами» Таким образом, здесь утверждается, что сущность искусства заключена в познании. Учение о познавательной сущности искусства, фундамент которого заложил Белинский, надолго вошло в русскую Читать далее →

Мифология, религия и искусство. Ориентация на идеал универсума, органической целостности природы, человека, истории привела романтиков к идее необходимости создания новой мифологии: «В нашей поэзии отсутствует средоточие поэтического искусства, которое было у древних мифология. но мы близки к тому, чтобы ее создать. Новая мифология должна быть выделена из внутренних глубин духа, а не из живого чувственного мира, как у древних». По сути, Ф. Шлегель говорит здесь о том, что мифология должна быть сотворена духовными усилиями, что как будто бы противоречит ее природе. Но само существо романтического мировоззрения предполагало эстетическихудожественное Читать далее →

Можно также спросить: разве магистерская диссертация Н. Г. Чернышевского не была философским сочинением, в котором он прямо называл себя последователем JI. Фейербаха, стремящимся распространить его философские идеи на эстетику? А куда отнести мощное «вторжение» в эстетику философских идей В. С. Соловьева, ознаменовавшее переход русской эстетической мысли с уровня литературнокритической, публицистической полемики 5070х годов к новому этапу, свидетельствующему о начавшихся переменах во всей русской культурной жизни в конце века? Понятно, что в таком тонком деле, как разграничение духовных течений, трудно провести четкие водоразделы. Поэтому заданные вопросы и замечания сделаны не в упрек Читать далее →

Так, например, для всей близко представление о жизни как сценической игре под руководством мудрого хорега. На протя­жении веков эти идеи так или иначе возрождаются в самых различных формах. В одних случаях «игра» рассматривалась как внутренний механизм художественного творчества (Шил­лер), в других — как, например, в развивающейся в последнее время на Западе «игровой социологии» — понятие «игра* используется в эмпирических социальных исследованиях, общей теории культуры, философской эстетике, а также в политичес­кой теории. Сегодня не только левые радикалы, но и их консер­вативные критики объявили ключевыми характеристиками для понимания всего западного общества, его культуры и искусства Читать далее →

Оно состоит сегодня из двух направлений—.«нового христианства», или так называемой «Иисус-революции», и «но­вого мистицизма», причем каждое из них в свою очередь объ­единяет множество различных групп и движений. Распространение и популярность религиозно-мистического те­чения в контркультуре в значительной мере были обязаны сред­ствам массовой информации. Так, название «Иисус-революция» впервые появилось на страницах журнала «Тайм», который да­тировал ее возникновение 1967—1968 годами. Общественное внимание к «Иисус-революции» отчасти было привлечено благодаря широкому успеху рок-оперы «Иисус Хри­стос— суперзвезда». Но как бы тесно она ни была связана с религиозно-мистическим движением в рамках контркультуры, содержание Читать далее →

Стремление избежать в духе Канта методологической ограниченности эмпиризма и рационализма нашло свое отражение и в эстетических воззрениях и в самом художественном творчестве Гете. Поэт, в начале своего творческого пути с энтузиазмом примкнувший к движению «Буря и натиск», получивший мировое признание своим первым романом «Страдания юного Вертера», Гете не принимал рационализма класси цистской эстетики. Он раздраженно говорил о критиках, пытавшихся рассматривать художественное произведение только как иллюстрацию абстрактных понятий.

Однако Гете далек от принижения роли мышления как в познании, так и в художественном творчестве. Если критическое Читать далее →

С одной стороны, можно предположить, что с следует примириться как с неизбежным злом, чтобы не быть ввергнутыми в царство разнузданных животных вожделений. Но, с другой стороны, также можно предположить, что требуется не лечение индивидуальных нев­розов, а уничтожение общих причин, ведущих к ним, то есть репрессивной организации инстинктов цивилизацией. Уже сам Фрейд до известной степени сознавал двусмыслен­ность противопоставления в рамках психоаналитической теории методов психотерапии и общей концепции культуры. «Если раз­витие культуры имеет столь далеко идущее сходство с разви­тием отдельного человека и применяет те же средства, не впра­ве Читать далее →

Весьма примечателен тот факт, что не встречали в среде творческой интеллигенции Запада, в том числе Соединенных Штатов, сколь­ко-нибудь широкой поддержки. Поборники политических взгля­дов «правее от центра»,— отмечал А. Мулярчик,— как пра­вило, терпели поражение в дебатах со своими либеральными соперниками. Так, например, сокрушительным провалом для У. Бакли и всей линии возглавляемого им еженедельника «Нэ — шенл ревью» обернулись его публичные дискуссии по текущим общественно-политическим вопросам с Дж. Болдуином (1965) и Г. Видалом (1968)» . Здесь нам важно подчеркнуть, что на­званные дискуссии, прошедшие в период подъема движения протеста, доказывают, Читать далее →

Итак, переход к проб­леме «» Маркузе обосновывает как будто бы чисто логической закономерностью: тотальность эмансипа­ции предполагает освобождение как чувственности индивида, так и его сознания. Между тем необходимость последней в 60-х годах отвергалась контркультурой, поскольку любая форма ра­циональности в соответствии с установками «левого» фрейдизма рассматривалась как репрессивно-сублимированное, «заидеоло — гизированное», а стало быть, и извращенное сознание. По этой причине и предлагалось идти глубже — к бессознательным (то есть неподвластным методам рационализированной манипуля­ции) пластам психики. Следовательно, логическая закономер­ность переноса внимания Читать далее →